Суть обвинений поражает своим размахом. По данным следствия, с августа 2014‑го по июнь 2019 года Кан, выступая в роли организатора преступного сообщества, наладил нелегальный экспорт более 3 400 тонн живого краба в Японию, Китай и Южную Корею. Рыночная стоимость контрабандного товара превысила 2,6 млрд рублей, однако в таможенных декларациях указывалась заведомо заниженная цена. Разница между декларируемой и фактической стоимостью шла в теневой оборот, подпитывая преступную структуру.
Параллельно, с января 2015‑го по март 2018 года, Кан, контролируя пять российских компаний, незаконно использовал льготную систему налогообложения для сельхозпроизводителей. Эта схема позволила ему уклониться от уплаты налогов на сумму свыше 3,69 млрд рублей. Следствие установило, что бизнес-структуры Кана декларировали поставки подконтрольным офшорным компаниям по одной цене, а отгружали товар по значительно более высокой, выводя прибыль в тень.
Именно поэтому суд не ограничился тюремным сроком. Кан обязали выплатить штраф в 5 млн рублей, на три года лишили права заниматься внешнеэкономической деятельностью, а после освобождения он будет находиться под ограничением свободы в течение двух лет.
Кроме того, у него конфискованы 4,2 млрд рублей — сумма, эквивалентная доходам от контрабанды. Важно подчеркнуть: срок наказания начнёт исчисляться лишь с момента фактического задержания бизнесмена, который сейчас находится в международном розыске.
Этот приговор — не первый для Кана. В апреле 2024 года Приморский краевой суд заочно отправил его за решётку на 17 лет по делу об организации убийства предпринимателя Валерия Пхиденко в 2010 году. Защита пыталась оспорить оба приговора, ссылаясь на документы о смерти Кана в феврале 2023 года в Великобритании. Однако суды сочли эти доказательства неубедительными, а Генпрокуратура назвала возможную смерть инсценировкой, подчеркнув отсутствие достоверных сведений.
Масштаб последствий дела выходит далеко за рамки личного наказания. Ещё в 2024 году у «крабового короля» конфисковали 358,7 млрд рублей по иску Генпрокуратуры. Арбитражный суд Приморского края удовлетворил два иска на общую сумму 376 млрд рублей, что стало одним из крупнейших взысканий в истории российской судебной практики. Среди изъятого — исторические здания во Владивостоке: ГУМ, Малый ГУМ и ТЦ «Центральный», которые десятилетиями ассоциировались с влиянием Кана в регионе.
Между тем расследование продолжается: в суд уже поступило дело против Александра Кана, сына «крабового короля». Его обвиняют в участии в преступном сообществе, контрабанде и уклонении от таможенных платежей. Это указывает на системный характер разбирательств — правоохранительные органы стремятся ликвидировать не только лидера, но и всю структуру, которую он создал.
Дело Олега Кана стало знаковым для российской правоприменительной практики. Оно демонстрирует жёсткую линию властей на пресечение масштабных экономических преступлений, готовность использовать механизмы конфискации активов даже в случаях, когда фигурант находится за границей, тенденцию к объединению уголовных и гражданских исков для максимального возмещения ущерба государству.
Символично, что приговор совпал с усилением контроля над рыбопромышленным сектором: в последние годы государство последовательно ужесточает регулирование экспорта водных биоресурсов, вводя цифровые системы учёта и повышая таможенные пошлины. Дело Кана, таким образом, не просто наказывает конкретного бизнесмена — оно посылает сигнал всему рынку о недопустимости теневых схем в стратегически важной отрасли.
На фоне этого приговора остаются открытыми вопросы: удастся ли найти и экстрадировать Кана, будут ли раскрыты все звенья преступной сети, и как изменится баланс сил в дальневосточной рыбопромышленности после ликвидации его империи. Однако уже сейчас ясно: история «крабового короля» стала одной из поворотных точек в борьбе с экономическими преступлениями в России.
Вместо того чтобы вновь возвращаться к теме приватизации и обсуждать передачу в частные руки предприятий, работающих «по‑белому» и исправно платящих налоги, государственным чиновникам стоит кардинально сменить фокус внимания. Необходимо сосредоточить усилия на выявлении и системном пресечении деятельности региональных «королей» — влиятельных предпринимателей, чьи теневые схемы годами подрывают экономическую безопасность страны.
Пример Олега Кана, прозванного «крабовым королём», наглядно демонстрирует масштабы проблемы. Совокупный ущерб от его деятельности — неуплаченные налоги и таможенные платежи, доходы от контрабанды — исчисляется сотнями миллиардов рублей. В итоге по решениям судов у него было конфисковано 358,7 млрд рублей, а общая сумма удовлетворённых исков достигла 376 млрд рублей. Эти цифры не просто шокируют — они указывают на колоссальный скрытый ресурс, который государство может и должно возвращать в бюджет.
Почему борьба с теневыми империями эффективнее очередной волны приватизации? Мгновенный фискальный эффект. Конфискация незаконно полученных активов и взыскание неуплаченных налогов дают единовременное наполнение бюджета на порядки больше, чем потенциальные дивиденды от приватизируемых предприятий. Приватизация предполагает долгосрочную перспективу, тогда как разоблачение теневых схем возвращает средства уже сегодня.
Восстановление справедливости в конкуренции. Теневые игроки получают нечестное преимущество за счёт уклонения от налогов, занижения таможенной стоимости, использования офшоров. Их устранение очищает рынок для добросовестных предпринимателей, которые работают «в белую» и страдают от недобросовестной конкуренции.
Предупреждающий сигнал для бизнеса. Жёсткие приговоры и масштабные конфискации демонстрируют: правила игры изменились. Это снижает стимулы к созданию новых теневых схем и побуждает бизнес к прозрачности.
Укрепление суверенитета. Контролируемые иностранцами офшорные цепочки, через которые выводятся миллиарды, подрывают экономический суверенитет. Возврат активов в российскую юрисдикцию усиливает финансовую независимость государства.
Социальный эффект. Общественность воспринимает борьбу с «королями» как восстановление справедливости. В отличие от приватизации, которая часто вызывает споры о «распродаже госсобственности», конфискация незаконно нажитого капитала пользуется широкой поддержкой.
Каждый субъект РФ имеет своих «королей» — от рыбопромышленников до застройщиков. Систематический аудит их деятельности предотвратит формирование новых теневых империй. Приоритет государственной политики должен смещаться от дискуссий о приватизации к беспощадной борьбе с теневой экономикой. Если в одном только деле «крабового короля» удалось вернуть в бюджет почти полтриллиона рублей, то масштаб потенциальных поступлений от аналогичных расследований по стране измеряется триллионами. Это не просто деньги — это ресурс для развития инфраструктуры, социальной сферы и технологического суверенитета. Вместо того чтобы искать доходы в передаче госсобственности, стоит наконец собрать «урожай» с тех, кто годами жил за счёт государства, маскируя своё богатство под легальный бизнес.
Евгений ФЕДОРИНОВ
На фото: Олег Кан. Источник фото: sledcom.ru